08 сентября 2013 года

Вардан Багдасарян

Читает ли президент принимаемые на высшем государственном уровне документы? Если нет, то докладывают ли ему об их содержании советники? В этом есть большие сомнения.

Лучшим, что было представлено В.В.Путиным в предвыборный период, являлась статья по национальному вопросу. В отличие, к примеру, от статьи по экономике она, казалось, разрывала с прежними либеральными стереотипами. Статья вызвала воодушевление в патриотическом лагере. В.В.Путин писал, что западный путь нациостроительства для России не подходит. Не приемлема для нее ни модель государства-нации, ни модель мультикультурности. Вводилась дефиниция государство-цивилизация. Эти идеи получили дальнейшее развитие в Послании Президента Федеральному Собранию 2012 г.

И вот, принимается Федеральная целевая программа "Укрепление единства российской нации и этнокультурное развитие народов России (2014-2020 годы)", дезавуирующая все выше произнесенное. В ней весь прежний, идущий с 1990-х гг., набор либеральных рецептов.

Программа написана в лучших традициях российского канцелярского стиля. Так, заявляется, что существует два (всего два) варианта решения проблем в сфере государственной национальной политики и этнокультурного развития. Ожидаешь прочитать, действительно, о двух альтернативных моделях.

Написано следующее: "Первый вариант предполагает ускоренные темпы укрепления единства российской нации и этнокультурного развитие, значительное улучшение межэтнических и этноконфессиональных отношений. Второй вариант предполагает противодействие сложившимся негативным тенденциям, укрепление общегражданской российской идентичности, развитие этнокультурного многообразия".

Можно долго пытаться найти различие двух вариантов. Их нет. В одном случае речь идет об "укреплении единства российской нации" и во втором о том же — "укрепление общегражданской российской идентичности". В первом варианте говорится об "улучшении межэтнических и этноконфессиональных отношений", но и второй, вроде бы, не направлен на их ухудшение. Во втором варианте есть слова о "развитие этнокультурного многообразия", в первом об "этнокультурном развитии", что само по себе предполагает и многообразие. Ускорение темпов развития — первый вариант не отрицает, по логике, необходимость противодействия негативным тенденциям — второй вариант. Никакой альтернативы в повестке рассмотрения, таким образом, нет.

Единственная подвижка в отношении прежних либеральных подходов состоит в признании, что конфликты на национальной почве были заданы распадом единой советской идентичности. Ранее к самому существованию идентичности "советский народ" в либеральном лагере относились не иначе, чем с издевкой. Впрочем, разработчики программы тут же поправляются, заявляя, что по сей день сказываются негативные последствия советской национальной политики.

Далее вместо того, чтобы ставить и решать задачу — восстановления цивилизационного уровня идентичности, программа оперирует теми самыми установками, которые В.В.Путин, казалось бы, подверг жесткой критике. Два основных концепта определяют содержание программы — формирование гражданской идентичности и поликультурность. Первая установка соотносится с теорией государства — нации, вторая — мультикультурализма. Сами категории не произносятся но, по сути, именно они и получают содержательное раскрытие. Теории надэтнического цивилизационного строительства, как будто, в общественном дискурсе вообще не существует.

Программа игнорирует главное — вопрос о государствообразующем народе. Русские упоминаются в программе лишь в связи со случаями дискриминации в национальных республиках. Используется формулировка "в том числе русские". О русском факторе цивилизационного строительства и даже нациостроительства речи не идет.

Теории гражданской нации и мультикультурализма бьют с двух сторон по исторической России. Мультикультурализм атомимизирует цивилизационное пространство. Целое приносится в жертву частному. Мультикультуризм утверждает фундаментальную эксклюзивность этнической жизни. Но на этом фундаменте интеграционная система возведена быть не может. Формирование гражданской нации, напротив, нивелирует этнические различия. Все граждане — вне зависимости от языка, культуры, убеждений. В обоих случаях под ударом оказывается именно русская историческая ось.

Традиционная для России модель нациостроительства предполагала двухуровневую систему идентификаторов. Первый уровень этнический, второй — цивилизационный. В Российской империи в качестве цивилизационного идентификатора использовался маркер "русские". Этнически можно было быть грузином, татарином, малороссом. великороссом, но при этом цивилизационно — русским. В СССР роль цивилизационного идентификатора была закреплена за маркером "советские".

Особенностью постсоветского периода является переход к одноуровневой модели. Высший уровень идентификации — цивилизационный оказался разрушен. Новый при этом создан не был. А между тем, именно цивилизационный уровень идентичности и обеспечивал реализацию интеграционных функций. Без него этнические идентичности оказались в режиме взаимной перманентной конфронтации. Конфликт был, таким образом, запрограммирован. Принятая программа, продолжая вести дело в направлении разрушения цивилизационной идентичности, будь то концепт гражданской нации, или мультикультурализма, его только усиливает.

Ничего нет в программе об этническом криминалитете. Нет о диспаритетах развития регионов. Нет о пропаганде сепаратизма, также как и фашизма. Нет, наконец, о самом национально-федералистском устройстве, продуцирующем многие проблемы межэтнического взаимодействия. А что, в таком случае, есть? Есть перечень мероприятия по типу этнических фестивалей. Никакой толерантности при таких стратагемах национальной политики не будет и быть не может.

Источник